Дж. К. Максвелл в книге «Материя и движение» писал: «Ошибка Декарта. Отсюда следует, что расстояние между одним предметом и другим не зависит от какой-либо материальной вещи между ними, как это, по-видимому, утверждает Декарт, когда он говорит (Princip. Phill., II, 18), что если удалить из полого сосуда то, что там находится, без того, чтобы что-либо заняло его место, то стенки сосуда оказались бы в соприкосновении, так как между ними ничего нет. Это утверждение основано на том догмате Декарта, что протяженность в длину, ширину и глубину, составляющая определение пространства, есть единственное существенное свойство материи. «Природа материи, – говорит он, – или тела рассматриваемого вообще, состоит не в том, что тело твердо или весомо или окрашено, а только в его протяженности в длину, ширину и глубину» (Princip. Phill., II, 4). Смешивая, таким образом, свойства материи со свойствами пространства он и приходит к логическому заключению, что если бы можно было совершенно удалить материю из сосуда, то внутри сосуда пространства больше не существовало бы».
Этот спор Максвелла с Декартом, ньютонианцев с картезианцами, релятивистов с нерелятивистами, не решён и поныне. Одни считают, что пустоты нет, другие – что есть. Но Декарт был всё же более проницательным философом чем Максвелл, поскольку уже тогда понял, что если всюду есть материя, то пустота – в картине мира сущность лишняя. Пустота абстрактна, и паразитирует на свойствах материи – её трёхмерной протяжённости, и том, что одни формы материи, вещество и излучение, могут свободно перемещаться в другой её форме, вакууме.
